Следующие думские выборы в России состоятся в 2016 г. (и тогда детали этих выборов особого практического интереса не представляют), но, возможно, раньше – если под давлением обстоятельств Кремль сочтет нужным отвлечь внимание населения на избирательную кампанию. Эти выборы могут быть – и, скорее всего, будут – довольно бессмысленными, но могут и запустить процесс изменений. Иными словами, мы не можем отмахнуться от этих выборов как от чего-то заведомо несущественного. А значит, правила, по которым они будут проводиться, заслуживают обсуждения. На данный момент эти правила существуют в виде законопроекта о выборах депутатов Государственной Думы.
Надо сказать, это очень плохой законопроект. Он оставляет почти без изменений избирательную систему, применявшуюся 4 декабря. А это – плохая система. Я не о фальсификациях. Корни фальсификаций – политические, и полностью устранить их можно только политическими методами. Законопроект о думских выборах имеет отношение не к нарушениям правил игры, а к самим этим правилам.
С этой точки зрения, главная проблема состоит в избрании всех 450 депутатов в едином общероссийском округе. Во-первых, эта система делает неизбежным ограничение представительства партий, пользующихся поддержкой на местах. Пятипроцентный барьер отсекает от Думы партии, набравшие порядка 5 миллионов голосов. Но даже если снизить барьер до 1%, то и тогда представительства лишаются около миллиона. А совсем без барьера при такой величине округа не обойтись. Во-вторых, эта система делает неизбежной позорную «паровозную» практику, когда людям предлагается голосовать вовсе не за тех людей, которые потом окажутся в Думе. В-третьих, эта система дает неоправданный бонус регионам с искусственно завышенной явкой. Я мог бы продолжать, но не буду. Ясно одно: от этой системы надо отказываться. Приемлемой альтернативой была бы пропорциональная система в том виде, в каком она применяется почти во всем мире – в округах сравнительно небольшой величины.
Ни шатко, ни валко, но обсуждение законопроекта уже идет. Как выяснилось, соображения вроде высказанных выше совершенно чужды российским политикам. Кажется, единственная тема, которая (за небольшими исключениями) волнует их в связи с новым законом – это проблема избирательных блоков. Согласно законопроекту, их не будет. А политикам их хочется до такой степени, что ничто другое уже и не волнует.
В связи с этим – небольшой экскурс в историю. Избирательные блоки были разрешены с 1993 по 2005 гг. По существу, блок является институционализированной коалицией, то есть способом совместного, основанного на партнерских и равноправных началах участия в выборах нескольких политических партий, близких друг к другу по программным целям. Фактически, однако, за всю историю российских выборов я могу припомнить лишь один блок, который худо-бедно, но соответствовал бы такому определению – «Отечество – Вся Россия» в 1999 г. Как правило, блоки создавались совсем по другим основаниям.
Вот одна из распространенных моделей. Партия терпит поражение на выборах. Для участия в следующих она объединяется с отдельными популярными политиками, у каждого из которых своя партия, только из него и состоящая. К этому, сугубо для красоты, добавляются несколько фиктивных групп, у которых нет вообще ничего, кроме названия. Именно так «Демократический выбор России» превратился в свое время в «Союз правых сил». По большому счету, это не коалиция, а переименование. Другую модель реализовали создатели наиболее успешных блоков, «Единства» в 1999 г. и «Родины» в 2003. Здесь все без исключения «партии», использованные в качестве строительного материала для блоков, были фиктивными, а смысл состоял в создании новых, привлекательных для избирателя ярлыков под конкретных лидеров, которые в этих «партиях», как правило, даже не состояли. До полной последовательности эта практика была доведена на региональных выборах 2003–2005 гг., когда «губернаторские партии» существовали почти исключительно в форме избирательных блоков.
Собственно, именно «губернаторские партии» и послужили причиной того, что Кремль взъелся на избирательные блоки и довел дело до их отмены. Из-за этих блоков дела у «Единой России» шли неважно, и не совсем ясно было, к каким последствиям это привело бы на федеральных выборах. С точки зрения поддержания политической монополии на региональном уровне, однако, блоки были исключительно полезной штукой. И действительно, вместо того, чтобы выдавливать процент за «Единую Россию», губернатор мог дать избирателю выбор – голосуй либо за ЕР, либо за блок «Родной Краснопупинск», образованный региональными отделениями «Яблока» и «Российской партии жизни» (о составе учредителей избиратель, как правило, осведомлен не был). В заксобрании блок скоро объединялся с ЕР, и все в порядке.
Впрочем, до этой схемы губернаторы додумались не сами, а следуя федеральному примеру. Избирательные блоки были центральным элементом манипулятивной политики 90-х, а потом и краткого периода «управляемой демократии» в начале нулевых. Именно блок «Единство» послужил стартовой точкой для блестящей карьеры Путина в электоральной политике. Именно блок «Родина» послужил тараном, позволившим в 2003 г. разгромить наиболее автономную на тот момент партию, КПРФ, а потом утонул, освободив поляну для «Единой России».
И действительно, блоки были идеальным средством для манипуляций. Основой политической ответственности, как она реализуется в партийной системе, служит устойчивость партий, благодаря которой на каждых следующих выборах избиратель может легко определить, кто был с кем на предыдущих – и кто за что отвечает. Если же «Партия добрых людей» вчера участвовала в выборах в составе блока «За права меньшинств», а сегодня примкнула к блоку «За традиционные ценности», то система ответственности разрушается. Что, собственно, и внесло значительный вклад в дискредитацию идеи демократии в 90-х.
Я думаю, что восстановление блоков облегчило бы жизнь Кремлю в прекрасном новом будущем, которое он для себя запланировал, и если это до сих пор не сделано, то исключительно из упрямства. Вполне понятны и мотивы оппозиционных политиков, ожесточенно борющихся за блоки. Эти политики говорят обществу примерно следующее. Нет, мы вовсе не намерены тратить силы на создание жизнеспособных, широких по охвату партий. Не царское это дело. Мы, как в 90-х, накропаем себе каждый по партийке (благо, теперь это легко) и будем торговаться об условиях участия в блоках. Если проиграем на выборах – ничего страшного, через пять лет будут совсем другие блоки. Если выиграем – можно не напрягаться и спокойно вкушать плоды депутатского статуса, ведь мы такие успешные, что на следующий раз нас позовут в блок не хуже нынешнего.
Для оппозиционных политиков блоки открыли бы массу прекрасных возможностей. Им было бы легче жить. И, поскольку политики нам нужны, это не так уж плохо. Но в интересах общества – еще и создать для них такую систему стимулов, которая побуждала бы к созданию сильных и долговечных партий, а не личных политических машинок, способствовала бы коллективной ответственности за слова и дела. В общем, заставляла бы работать. К реализации этих интересов блоки не имеют никакого отношения. Поэтому гражданам России, полагаю, безразлично, будет у политиков возможность создавать блоки или нет. Это их проблемы.
Григорий Голосов
