Несмотря на пиковые зимние морозы, официальный старт предвыборной президентской кампании, объявленный 4 февраля, страна отметила массовыми уличными акциями. Формально эти мероприятия проходили под разными лозунгами, но фактически были четко разделены на пропутинские и антипутинские. Пример политической активности опять показала Москва, где состоялось сразу четыре митинга.
Самым малочисленным из них оказался митинг "За честные выборы, за демократию", который проводили несгибаемые лидеры "Демсоюза" Константин Боровой и Валерия Новодворская. Накануне митинга они объясняли журналистам, что "умышленно и осознанно" раскалывают протестное движение, потому что выступающие за демократию люди не должны идти вместе с "черносотенцами и красными". Приглашая на свое мероприятие, они особенно отмечали, что на нем, в отличие от Болотной, можно будет согреться – организаторы запаслись четырьмя тоннами чая. Однако не помогли ни чай, ни заботливо установленные биотуалеты: на проспект Сахарова пришли лишь 150 человек вместо заявленных 30 тысяч, и намеченный "раскол" провалился.
Вторым по малочисленности стал митинг на Пушкинской площади под лозунгом "За честную и чистую демократию". Для тысячи сторонников ЛДПР были приготовлены и горячий чай, и каша, и выступление лидера "Трудовой России" Виктора Анпилова, и пламенная речь самого Владимира Жириновского, который привычно ругал и власть, и протестующих против власти, предлагая свой "третий путь". Жириновский заявил, что если выборы будут честными, то он победит в первом туре Путина, во втором – Зюганова и уже в конце марта "въедет в Кремль". Как доказательство неизбежности такого сценария митингующие растянули над площадью огромный транспарант, на котором было написано "Жириновский – наш президент".
Два других мероприятия – шествие и митинг на Болотной площади и митинг на Поклонной горе – усилиями властей стали акциями состязательными, и потому не утихает спор о том, сколько же народу в них на самом деле участвовало. Согласно данным пресс-службы МВД, на антипутинском митинге собралось до 36 тысяч оппозиционеров, а на "антиоранжевом" – 138 тысяч сторонников Путина. Но панорамная съемка, которая демонстрировалась и по телевидению, и на фотографиях в СМИ опять выдает неисправимое стремление чиновников в погонах официально солгать: в одном месте сильно прибавить, а в другом – сильно убавить. Скорее всего, эти митинги по численности были примерно сопоставимы, и в каждом из них приняло участие не менее 80 тысяч человек.
Забавно в этом контексте выглядит игра мэрии в "наказание" организаторов митинга на Поклонной за превышение численности участников: они подавали заявку лишь на 15 тысяч человек и теперь должны платить штраф. Сам Владимир Путин, который еще накануне 4 февраля сказал, что разделяет взгляды митингующих и благодарен им за поддержку, заявил теперь о том, что "готов внести свою лепту (в выплату штрафа) и частично солидарно вместе с ними ответить перед законом". При этом премьер признался, что ему звонил мэр Москвы Сергей Собянин, и "он считает, что это было 190 тысяч человек". Вот так и происходит почти чуровское "волшебство": чтобы угодить начальнику и сделать ему приятное, можно назвать и узаконить любую цифру, как на выборах.
Аналогия с выборами в данной ситуации более чем уместна, ведь в своем комментарии о митинге Путин рассуждает об административном ресурсе, который был задействован властью для обеспечения численности его участников. "Не исключаю, что и здесь какие-то элементы этого ресурса были, но собрать 134 или 190 тысяч человек на одном ресурсе невозможно", – заявил он, выразив уверенность в том, что люди просто пришли высказать свою позицию и поддержку. "Для меня это очень важно, я уже говорил, что без этого работать невозможно", – добавил Путин.
Действительно, выразить поддержку Путину на Поклонной собрались и "просто люди" (в минимальном количестве), и "люди по разнарядке" (в подавляющем большинстве). Многих участников митинга привезли на автобусах из других регионов страны, потому что организаторам нужно было во что бы то ни стало обеспечить массовость мероприятия. Чтобы народу было никак не меньше, чем на Болотной. В принципе, если люди терпеливо относятся к своей роли покорных статистов в политической массовке, то флаг им в руки. Беда вовсе не в этом, а в том, что неслось с трибуны митинга под лозунгом "Нам есть, что терять".
Сергей Кургинян, Александр Дугин, Александр Проханов, Максим Шевченко, Михаил Леонтьев и другие ораторы, называющие себя "государственниками", так нещадно поносили оппозицию, что это никак не могло называться митингом за Путина. Кроме обычного устрашающего набора слов про "вашингтонский обком", "пятую колонну" и "врага, который стоит у ворот Кремля", эти отчаянные публицисты на разные лады повторяли, что "агенты влияния" с Болотной жаждут не только "развала страны", но и "хотят утопить Россию в крови". Они много говорили об угрозе гражданской войны, но именно их эпатажные "антиоранжевые" речи больше всего напоминали призыв именно к такому развитию событий. Противопоставление "избранных" и "быдла" (все-таки выдумка Говорухина приносит свои плоды) стало главным лейтмотивом митинга.
На Болотной площади о своих "соперниках" с Поклонной почти не вспоминали. Здесь, как и прежде, собрались люди с разными политическими взглядами и под разными флагами, которых объединял уже не только лозунг "За честные выборы", но и призыв "Ни одного голоса Путину". Среди выступавших – писатель Людмила Улицкая, журналисты Ольга Романова, Ирина Ясина и Леонид Парфенов, депутат–"эсер" Геннадий Гудков, лидер "Левого фронта" Сергей Удальцов, лидер НДПИ Александр Белов, политик Григорий Явлинский...
Такой состав ораторов не всем понравился: присутствовавший на митинге экс-министр Леонид Кудрин признался журналистам, что ему не по себе от того, что он находится на одном мероприятии с левыми и правыми радикалами. Но лидер "Яблока" в своей речи нашел довольно-таки изящное объяснение двусмысленному "соседству" либералов, левых и националистов. "Мы разные, но мы все представляем цвета российского флага и не отдадим свою страну ни ворам, ни фашистам", – сказал Явлинский, и Болотная площадь его поддержала.
Позднее один из лидеров "Русского общественного движения" Владимир Тор тоже объяснил журналистам, почему националисты вместе с другими участвуют в протестных акциях. По его мнению, "национальный интерес русского народа заключается именно в демократическом развитии страны".
Безусловно, рано или поздно все участники протестного движения будут расходиться по своим "идеологическим квартирам". Но сегодня они вместе и это дает надежду на то, что, даже размежевавшись, они не станут заклятыми врагами, а будут лишь политическими соперниками, конкурентами, признающими демократию и гражданские свободы, как главные ценности. В этом смысле нынешние митинги протеста являются самым действенным восстановлением норм полноценной жизни общества и накоплением политического опыта.
Власть, судя по всему, не собирается идти на компромисс с теми, кто выходит на Болотную площадь. Она выбрала другой метод – мериться митингами. Как заявил Михаил Леонтьев: "Нас больше. Мы вышли на улицы и теперь с них не уйдем". Соревнование это довольно глупое и небезопасное. Во-первых, потому что оно не уменьшает протестную активность "рассерженных горожан", а наоборот, лишь усиливает их активность. Во-вторых, потому что "защитники Путина" в лице уже продемонстрировавших свое искусство на Поклонной ораторов действуют очень топорно, разжигая "классовую" и идеологическую ненависть в обществе. В-третьих, сам Путин, как кандидат в президенты, вряд ли заинтересован в том, чтобы власть навсегда потеряла поддержку среднего класса и самостоятельных, свободно мыслящих людей. Поэтому предвыборный штаб Путина совершает сегодня очень большую ошибку, за которую завтра придется расплачиваться всей стране.
Лидия АНДРУСЕНКО
