Шествие и митинг, организованные в субботу Гражданским комитетом Санкт-Петербурга, собрали меньше народу, чем аналогичное мероприятие морозного 4 февраля. Полиция говорит о 2,5 тысячах, но официальные данные, об оппозиционных акциях основываются на минимальных цифрах, характерных их для окончания. Очевидцы говорят примерно о 10 тысячах. Однако факт налицо – численность снижается. Усталость ли это от несбывающихся надежд? Разочарование отсутствием свежих идей и новых форм?
Укрепить сподвижников в верности избранному курсу в северную столицу прибыли московские гости - Гарри Каспаров, Алексей Навальный и Сергей Удальцов. Симбиоз либерального интеллектуала, антикоррупционного умеренного националиста и радикального коммуниста сам по себе характеризует чёткость оппозиционной линии (равно как и питерский альянс радикального либерала Ольги Курносовой с ультранационалистом Николаем Бондариком и корпоративистом от НТС Станиславом Бусыгиным). При любых других раскладах все они неизбежно окажутся по разные стороны баррикад.
По сложившейся уже традиции колонна проследовала от БКЗ через улицу Жуковского, Литейный проспект, улицу Белинского, набережную Фонтанки и набережную Мойки мимо Спаса-на-крови к Конюшенной площади. Во главе шли лидеры оппозиционных организаций, костяк составляли по большей части националистические активисты. По ходу движения присоединялись всё новые и новые люди, без политических акцентов. Хвост до Марсова поля.
Гремели стандартные лозунги: «Третий срок - тюремный!», «Жулики и воры - пять минут на сборы!», «Навальный - мужик нормальный!», «Мы здесь власть!». Были лозунги и покруче. Неожиданное оживление вызвало отсутствие в слове «Цирк» на одноимённом здании буквы «Р». Собравшиеся сразу стали посылать туда председателя ЦИКа Владимира Чурова: мол, там ему самое место.
На митинге, не в пример 4 февраля, царило поразительное единодушие. Поразительное – потому что на заседаниях Гражданского комитета в преддверии акции доходило в буквальном смысле до рукоприкладства и стрельбы из травматики. Предельно обострился конфликт между леворадикалами из «Другой России» (нацболы – многолетние ветераны уличных протестов) и ультраправыми националистами типа Бондарика. Последние уверенно перехватывают доминирование. В оппозиции явно меняются политические установки, социальная ориентация, фундаментальная эстетика движения.
Но перед московскими гостями демонстрировалось единство. Отчасти обеспечиваемое охраной акции (опять-таки преимущественно националистической с некоторыми вкраплениями энтээсовско-профсоюзной). Москвичи задали тон выступлений. Сергей Удальцов призывал к бессрочной акции и забастовке, если на президентских выборах будут отмечены фальсификации. Гарри Каспаров говорил о том, что власть боится народа. Но более всего ждали Алексея Навального. Он был колоритен и эффектен: «Нас по зомбоящику пугают революцией. Давайте покажем им мирную революцию, главный принцип которой: «Власть народу!» Чтобы правые и левые, красные и зелёные получили на выборах столько голосов, сколько завоевали, а не столько, сколько решат дать жулики и воры».
После Навального участники начали расходиться (собственно, многие только ради него и пришли). Оставшиеся выслушали заключительное слово председателя Гражданского комитета Ольги Курносовой. Она назвала новое время и место сбора – 5 марта, 19:00, Исаакиевская площадь . Туда предложено явиться всем «несогласным» независимо от итогов голосования 4 марта.
Народ ещё толпился на Конюшенной вокруг Навального и Удальцова. Но в воздухе витало ощущение недоговорённости. Казалось бы, расставлены все точки над i, остаётся голосовать. Только – как? Ведь не прозвучало имени кандидата, которого оппозиционные лидеры призывают поддержать. Не сделал этого и Навальный, призыву которого, видимо, последовало бы немало избирателей. Без такой конкретики много ли смысла в предвыборном митинге? Но любой призыв голосовать за кого-то, а не просто против главного претендента, тут же наталкивается на отторжение: для правых неприемлемы Зюганов и Миронов, для левых – Прохоров и Жириновский. Можно предположить, что во втором туре (если таковой будет иметь место) кто-то из оппозиционеров вообще склонится поддержать Владимира Путина…
На следующий день на улицы вышла системная оппозиция. Под тем же лозунгом - «За честные выборы» - вышли представители КПРФ, «Яблока», «Справедливой России», ЛГБТ-сети, движения «Солидарность» и «зелёных». Отправной точкой стала та же площадка у БКЗ, а конечной – Владимирская площадь. Колонна двинулась в сторону Невского проспекта, остановилась на площади Восстания, проскандировала «Невский будет наш!» и продолжила путь по Лиговскому и Кузнечному в сторону Владимирской. Количественные оценки и здесь разнятся. Полиция говорит о 800 участниках, организаторы о 10 тысячах, независимые наблюдатели называют 3-5 тысяч. Так или иначе, «внесистемщикам» из Гражданского комитета удалось вывести больше народу. Тому способствовало прежде всего прибытие московских гостей на акцию 25-го, а не 26 февраля.
Выступали кандидат в президенты Сергей Миронов, депутаты Заксобрания Алексей Ковалёв (СР) и Борис Вишневский («Яблоко»), представители студенческой молодёжи. Говорили в основном про честность на выборах, но иногда отвлекались. Так, Миронов, пользуясь случаем – митинг пришёлся на православное Прощёное воскресенье - попросил у собравшихся прощения за то, что не сохранил голоса, отданные его партии на декабрьских думских выборах. Ковалёв фактически призвал к гражданскому неповиновению.
Не все выступления встречали понимание аудитории. Например, речь Сергея Миронова прерывалась традиционными в таких случаях возгласами «Сдай мандат!» Завершился митинг оглашением резолюции, в которой участники в очередной раз потребовали отставки Владимира Чурова, аннулирования результатов прошлогодних выборов в Госдуму, а также сокращения полномочий президента в пользу парламента и освобождения политических заключённых. Это произошло под звон колоколов расположенного поблизости собора Владимирской Иконы Божией Матери.
…Не знаю, как кому, а автору этих строк представляется: государственному руководству мечтать не приходится о лучшей оппозиции.
Николай Кольский
