Номинально теперь, чтобы создать свою партию, достаточно заручиться поддержкой знакомых из разных городов России.

Критерий численности, который ранее мешал зарегистрироваться сразу нескольким общественно-политическим объединениям, с 40 тысяч уменьшен до 500 человек. Хотя бы 42 члена партии должны быть из различных субъектов Российской Федерации. Остальные 458 человек могут жить в одном городе или регионе. Какие новые политические горизонты открывают для россиян поправки в законодательстве о партиях?

Дмитрий Кулагин, председатель избирательной комиссии Оренбургской области:
— На мой взгляд, в первую очередь закон может дать гражданам возможность реализовать свои политические интересы и отчасти здоровые политические амбиции. Но добиться политических вершин будет сложнее, потому что возрастет конкуренция. Я понимаю, что будут сильные и мощные партии, и будут партии, которые смогут существовать в движении между сильными. Политическая система словно весы: если на одной из чаш немножко не хватает, то маленькая партия может выступить тем самым кусочком, который заставит чашу перевесить. Пока про межпартийные объединения ничего в законе не сказано, блоки не предусмотрены, но маневр маленьких партий между крупными вполне возможен. Я прогнозирую, что будут партии серьезно организационно оформленные, и будут партии, которые возникнут на основе личных желаний некоторой группы лидеров. Их будет немного.

— Какие объединения граждан, преследующие политические цели, зарегистрируются в качестве партий, на ваш взгляд, в первую очередь и обустроят региональное представительство в нашем регионе?

Галина Шешукова, профессор, руководитель социологического центра «Общественное мнение»:
— Есть такие объединения, например партия «Воля», которая собирается регистрироваться в качестве партии. Также начала работу инициативная группа по созданию партии Прохорова. У нас есть представители национал-большевистской партии, с которых регистрация была снята по причине нарушения закона о политических партиях в части количества ее членов в региональных отделениях. Теперь они будут ее восстанавливать. Есть также целый ряд организаций «зеленых», например. Насколько мне известно, на федеральном уровне организуется сразу несколько социал-демократических партий. Я думаю, что инициатором будет Москва, но, так как требуется половина субъектов федерации (не важно каких), то не обязательно, что во все эти партии попадет Оренбургская область. «Наверху» выберут, какой субъект федерации нужен для того, чтобы было региональное отделение.

Дмитрий Кулагин:
— Чего-то экзотического, что сейчас звучит — какая-то там субтропическая партия, партия пива, партия любви — вряд ли стоит нам ожидать. Думаю, что с учетом здорового консерватизма Оренбургской области — мы не приемлем какие-то экстравагантные политические шоу-выходки — у нас появятся представительства тех партий, которые уже на протяжении нескольких лет пытаются зарегистрироваться в Министерстве юстиции. Это ПАРНАС, Республиканская партия.

— Сколько партий нам следует ожидать?

Дмитрий Кулагин:
— Абсолютно не предсказуемо, сколько их может стать уже через год. Это зависит не только от «хотелок» некоторых потенциальных лидеров, но и от общеполитической и экономической ситуации. Как правило, политическая активность во взрывном порядке происходит в случае каких-то переломных ситуаций, трудных моментов. Когда все ровно, застойно, тихо, то люди большого внимания к политике не проявляют. Думаю, пик политической активности после 4 марта пройден, и говорить о том, что будет какой-то массовый всплеск, не приходится. Хотя условия более чем шикарные. Условно говоря, я могу 84 своих сослуживца по армии найти по стране, а остальные будут оренбуржцы — и мы уже создаем политическую партию. Не исключаю, что на первом этапе сразу после вступления закона в силу некий всплеск произойдет, но он будет недолговременным. Во-первых, впереди лето — период политического затишья, во-вторых, опьянение свободой создания партии пройдет достаточно быстро. Многие свои желания соизмерят с реальными возможностями и поймут, что это им не под силу. Получив свидетельство о регистрации, надо начать работать, привлечь в свои ряды, под свои знамена сторонников, а это должна быть идея, финансирование. Ни одна партия без финансов работать не сможет, потому что это PR, возможность проведения массовых акций и прочее. Спонсоров у нас не так много, чтобы финансировать большое количество партий. Поэтому реальное количество серьезных политических игроков будет больше, чем сейчас в два, максимум два с половиной раза, то есть 14–18 партий. Все, что будет сверху, будет наносное, несерьезное, хотя я никого не хочу обидеть, я всем искренне желаю активной политической борьбы и активного политического долголетия.

Галина Шешукова:
— Я думаю, что партий в России будет много — от ста до двухсот. На мой взгляд, ничего страшного в этом нет. Зарегистрируются эти партии, но шансы пройти в Госдуму у тех, которые не имеют ярких политических лидеров и привлекательной программы, практически нулевые. Они сами собой отсеются. Поэтому я полностью согласна с Медведевым, который говорит о том, что наша практика приближается к Европейской, которая отнюдь не ставила таких преград, как это было у нас — 40 тысяч членов в стране. Версия о том, что у нас будет хаос, дурацкие названия — не имеет под собой основания. Да, будет сложнее, но реально все равно в политическом процессе останутся пять–семь партий. Остальные сами собой отсеются, но это будет естественный процесс, в котором граждане нормально будут участвовать. Это лучше, чем бегать на митинги, махать флагами и думать о том, что мы принимаем участие в политике. Лучше, чтобы был такой цивилизованный процесс партийного строительства, основание для которого этот новый закон вполне дает. Я думаю, очень хорошо, что это сделано именно сейчас. Когда Путин станет президентом, такие радикальные, революционные законы принимать станет сложнее, он у нас больше консерватор. Все, что Медведев успеет до своего ухода сделать в плане политической реформы, с этим он и войдет в историю.

— Все ли из тех, кто был не согласен с результатами парламентских и президентских выборов и выходил митинговать, теперь смогут реализовать свои политические идеи?

Дмитрий Кулагин:
— Я не совсем в этом уверен. Как показывает наша история те, кто активно шумят на митингах, не всегда готовы к системной, спокойной, скрупулезной работе. Призвать народ к топору, неповиновению, или послать проклятие на всех — больших усилий не требуется. А вот реально выстроить работу, выступить идеологом, зажечь людей, вести каждодневную работу не только на площади, но в кабинете за письменным столом, писать материалы, публиковать их, доводить до людей, заниматься мыслительной деятельностью, сможет не каждый. Думаю, как и в любой группе людей, среди тех, кто выступал против результатов, тоже найдутся люди достаточно серьезные — они есть, я знаю. Основная масса любит больше походить по митингам, чем заниматься партийным строительством.

Алена Гниденко

2012ФедеральныеФедеральный уровень