Органы опеки и попечительства намерены провести проверку в отношении гражданской активистки Марии Бароновой, которой недавно были предъявлены обвинения по делу о беспорядках на Болотной площади 6 мая. Об этом она сообщила в своем микроблоге. Две сотрудницы муниципального отдела опеки хотели попасть в квартиру к активистке, представиться при этом они отказались: «Они не сообщили, чего хотят и сказали, что я асоциальная и ко мне ходит милиция».
Как выяснила Баронова, в учреждение поступили анонимные жалобы от соседей на то, что она плохо обращается с несовершеннолетним ребенком. После визита представительниц органов опеки, назвавших Баронову «асоциальной», активистка сама обратилась в ведомство, чтобы узнать, в чем дело. Там ей ответили, что «поступило заявление от жителей дома о том, что нам надо прийти». После выяснения обстоятельств, Мария дала согласие на то, чтобы в ее квартиру пришли представители органов опеки. О том, как проходила проверка, активистка рассказала в своем блоге.
Напомним, в данный момент Мария Баронова находится под подпиской о невыезде. В минувший четверг ее допросили сотрудники полиции, расследующие дело о беспорядках 6 мая, ей предъявлено обвинение по ч. 3, ст. 212 УК РФ (призывы к активному неподчинению законным требованиям представителей власти и к массовым беспорядкам). 11 июня в квартиру к Бароновой уже приходили полицейские, которые требовали предъявить им ребенка.
Стоит отметить, что это не первый случай визита представителей органов опеки к гражданским активистам по анонимному доносу. В феврале прошлого года жертвой аналогичного доноса стала лидер движения «В защиту Химкинского леса» Евгения Чирикова. Тогда в органы опеки и попечительства пришло письмо, в котором Чирикова обвинялась в жестоком обращении с детьми. Однако установить автора письма не удалось, по указанному адресу его найти не смогли. В результате сообщение было признано клеветой, и проверка по данному факту не проводилась.
Обращает на себя внимание тот факт, что разбирался в этой истории лично уполномоченный по правам ребенка Павел Астахов. Далеко не все случаи, когда детей отнимают у родителей, получают такой резонанс. Зачастую представители органов опеки используют возможность отнять детей как средство давления на их опекунов, в том числе и с целью получить взятку. «Опека (отъем детей) это уже давно один из способов давления и даже заработков чиновников», — написал в Твиттере Марии Барановой один из фолловеров.
СМИ все чаще обращают внимание на случаи очевидно необоснованного помещения детей в приюты, это позволяют делать весьма расплывчатые формулировки Семейного кодекса, касающиеся вопросов «защиты жизни и здоровья ребенка». Часто на такие случаи обращают внимание противники введения в России института ювенальной юстиции.
Мнение высказывает Мария Баронова, координатор движения "Россия для всех"
Органы опеки объясняют свой запрос тем, что от соседей поступили данные о том, что я асоциальна и ненадлежащим образом исполняю свои материнские обязанности. Мне не сообщили, что это за люди. Поэтому я расцениваю это как прямое давление на меня через моего ребенка.
Вчера в моей квартире были странным образом переложены вещи, до этого тоже происходили неприятные инциденты. Человек, на которого оказывается давление такой формы, начинает быть чересчур мнительным, часто меняет место жительства, думает о том, кто слушает его телефон, кто не слушает, ищет жучки — то есть совершает те действия, которые его сводят с ума. Думаю, единственная цель сложившейся ситуации — заставить меня выглядеть в глазах других людей неадекватным человеком. Действительно, это определенный способ воздействия. Кого-то пугают тем, что отправят на зону, а меня, видимо, гораздо интереснее выставить сумасшедшей.
У Евгении Чириковой была схожая ситуация, такая же схема: звонок от каких-то соседей, проверка органов опеки. Евгения не впустила их, а я впустила, потому что надеялась на конструктивный диалог, хотела объяснить, что аморально влиять на меня через моего ребенка. Но они ушли в глухую оборону сразу же, как только зашли в мою квартиру. Стали придираться к разным мелочам, в том числе, что мой ребенок посещает два детских садика — один английский сад, а другой — русский. И мне постоянно повторяли: «да, мамочка, как у вас все плохо», хотя я живу в хорошей квартире, у меня высокий уровень доходов.
Теперь я собираюсь написать через муниципальных депутатов запрос, чтобы выяснить, кем был тот человек, тот самый «сосед», подписавший бумагу для органов опеки. Я уже позвонила по «02», оставила свое заявление о том, что считаю все происходящее способом влияния на меня. А дальше я собираюсь расслабиться, поскольку главная цель всего этого — выставить меня неадекватной, а я не позволю так поступить.
Специально для Мнений.ру
Мнение высказывает Борис Альтшулер, член Общественной палаты России, руководитель общественной организации "Право ребенка"
Проблема в том, что законодательство дает размытые формулировки тех условий, при которых органы опеки вправе вмешиваться в жизнь семьи. Патриарх Кирилл не раз обращался в правительство с просьбой пересмотреть эти нормы, под которые можно подвести все, что угодно. Фактически решение о судьбе ребенка остается на усмотрение органов опеки и попечительства. Законодательство в этом смысле совершенно чудовищное.
Органы опеки и попечительства по звонку должны защищать права детей, а использовать свою власть в других целях — преступление. Если будет установлено, что это было сделано по сигналу других структур для оказания давления, то нужно не просто увольнять, а привлекать к уголовной ответственности. Но доказать этот факт не так просто. Мы знаем случаи, когда органы опеки использовали свою власть, и их удавалось привлекать к ответственности. Мы помним историю с Евгенией Чириковой, но тогда поднялся шум и от нее отстали. А это явно был политический заказ.
Специально для Мнений.ру
Мнение высказывает Николай Полозов, адвокат 25 Июня 2012, 19:10:14
Безусловно, заявление от соседей должно было быть персонифицированное, анонимные заявления органами власти не принимаются. Что касается перспективы разлучения ребенка и родителей, то это возможно в том случае, если родители являются алкоголиками или наркоманами, жестоко обращаются с детьми, по отношению к детям совершают преступления в том числе и сексуального характера. Это обстоятельства, на основе которых можно отобрать ребенка, и решение об этом, в конечном счете, в суде.
Безусловно, законодательство об опеке зачастую используется для давления, подобная история случалась с Евгенией Чириковой, к ней также приходили органы опеки, и это было, скорее всего, связано с ее общественно-политической деятельностью. Кроме того, моим подзащитным по делу Pussy Riot, в частности, Марии Алехиной, следователи угрожали, что отнимут ребенка, если она не будет давать признательных показаний. Это такой инструмент, который государство использует в том числе и в целях политического преследования.
Специально для Мнений.ру
2012ФедеральныеФедеральный уровень
