В ближайший год революция и глобальный экономический кризис в России случиться не должны. Однако процесс политической и социальной дестабилизации продолжится, властям придется договариваться с региональными элитами, а кризис в итоге накроет-таки страну заодно со всей Европой. Об этом говорили московские эксперты конференции "Россия: политические и экономические сценарии поствыборной эпохи", которая прошла в Барнауле 31 июня — 1 июля.
Говорить о том, что подведение итогов декабрьских и мартовских выборов — тема уже неактуальная, нельзя. Хотя бы потому, что именно по результатам этих кампаний властью были предприняты шаги, иногда продуманные, а иногда подписанные, что называется, на коленке, в панике, которые определили вектор политического и социального развития страны на ближайшие годы. Эти решения предстоит еще "обкатать" и оценить их последствия. Однако уже сегодня некоторые прогнозы эксперты делают.
Еще не забытое старое
Власть заявила о политической реформе вроде бы в ответ на протесты граждан, однако на самом деле это была ее реакция на собственные плохие результаты на думских выборах, считает Александр Кынев, руководитель региональных программ Фонда развития информационной политики. "Власть чувствует, что период наибольшего благоприятствования для нее закончился, и, следовательно, надо было пересмотреть некоторые шаги. Частично происходит возвращение к тем методам, которые были раньше опробированы", — говорит Алексей Макаркин, первый вице-президент Центра политических технологий. Все последние изменения в политической системе отразятся в первую очередь на региональных и местных выборах, которые в ближайшее время начнут проходить одни за другими.
Одним из таких методов стало нарочитое упрощение процедуры регистрации партий (необходимое для этого число членов сократили с 40 тыс. до 500). Это, по мнению г-на Макаркина, возврат к дробности партийной системы. "В 1990-х годах это был процесс объективный, в начале нулевых появилось много политтехнологических проектов. Сейчас колеблющийся избиратель заколебался еще сильнее, и для него будут созданы разные варианты. Новые партии будут отбирать голоса у оппозиции либо станут союзниками для власти", — говорит эксперт. Впрочем, социолог и политолог Евгений Гонтмахер считает, что, дав зеленый свет партиям, власть еще сама не до конца поняла, что сделала, поскольку некоторые из проектов, к которым относятся несерьезно, очень перспективны.
К слову, за последние три месяца в России появилось 23 новые партии и одна была восстановлена. По прогнозам руководителя Центризбиркома Владимира Чурова, к осенним выборам в регионах будет зарегистрировано до 30 новых политобъединений.
Навстречу элитам
Именно осенью в четырех регионах будет опробована и вторая составляющая политреформы — возвращение губернаторских выборов, которое тоже должно было стать шагом навстречу требованиям общества. Но, по мнению Александра Кынева, идея максимально выхолощена фильтрами. При этом введение барьера по сбору кандидатами подписей муниципальных депутатов, говорит эксперт, свидетельствует: власть делает ставку на "консервативную, антимодернизационно настроенную периферию". Он пояснил: "Смотрите, среди подписантов должны быть представители 70% районов и городов. Но при этом депутатов уровня как раз города и района — от 5 до 10%. Это значит, что 90% подписантов должны быть депутатами сельских поселений. А сколько людей у нас живет в них? 38%. Это с малыми городами, а без них еще меньше. Таким образом, сегодня избирательная система гарантирует гипертрофированное представительство периферии, которая по определению не может быть локомотивом развития страны".
Впрочем, его коллеги все же оценивают возврат к прямым выборам глав регионов, скорее, как положительную тенденцию, несмотря на все фильтры. Это в целом поворот властей в сторону региональной политики, говорят они. "Это мегатренд — переформатирование государства из федерации корпораций в корпорацию регионов. Это серьезное изменение в структуре политических элит", — говорит Николай Петров, председатель программы "Общество и регионы" в Московском центре Карнеги. По его словам, реформа приведет к качественному изменению губернаторского корпуса: "Главы регионов уже видят, что их судьба будет зависеть не только от чиновников. Выборы могут начать проходить с подачи региональных элит не так, как сейчас запланировал Кремль".
В том, что властям придется договариваться с местными элитами, уверен и Алексей Макаркин. Он подчеркивает, что Кремль в начале нулевых сумел существенно подпортить отношения с регионалами: сначала губернаторов убрали из Совета Федерации, а потом лишили их возможности избираться. Но сегодня, подчеркивает эксперт, ситуация все же изменилась. Во-первых, в регионах уже нет харизматиков вроде Шаймиева, Строева, Рахимова, имевших федеральные перспективы. Во-вторых, изменен порядок формирования Совета Федерации, и губернаторы смогут туда рекомендовать "своих" кандидатов. А в-третьих, для региональных элит оппозиция сегодня ничуть не меньшая угроза, чем для федералов. "Они уже тоже интегрировались в "Единую Россию" ("ЕР"), внутри как-то договорились. Союз с регионалами нашел свое отражение в понятии муниципального фильтра. Отсекать оппозицию станут на местном уровне, а федеральный центр будет как бы ни при чем". Но при этом Кремлю, если он захочет провести в регионе своего кандидата, все равно придется договариваться с регионалами, иначе те его просто "прокатят".
Никакой самодеятельности
Однако власть предусмотрела узду для действующих глав. Как ни странно, это отказ от процедуры самовыдвижения кандидатов в губернаторы (он утвержден в большинстве регионов России). "Чаще всего он трактуется как шаг навстречу регионалам: дескать, местным элитам не интересы какие-то самовыдвиженцы, которые приедут из столицы. На самом деле отказ от самовыдвижения не имеет для оппонентов власти серьезного значения: число партий будет значительным, и любой кандидат может зарегистрироваться от любой же партии", — поясняет Алексей Макаркин. В чем же тогда смысл? "Этот запрет был введен только для одного кандидата — действующего главы региона, — уверен эксперт. — В тех ситуациях, когда он не захочет идентифицировать себя с "ЕР", он хотел бы, наверно, пойти как самовыдвиженец — как кандидат от своих избирателей, простых граждан, патриот своего региона и т. д. Ему четко объяснили, что Кремль в этом никак не заинтересован. Кремль не хочет допустить расползания губернаторского корпуса".
Тренд на зачистку потенциально самостоятельных, сильных лидеров в целом характерен для действующей федеральной власти. "Ее главный страх — страх элитного раскола, потому что напряжение очень большое, — говорит Александр Кынев. — Правительство так и сформировано, чтобы не появились новые сильные аппаратные фигуры". "У нас не техническое, а супертехническое правительство, — согласен с ним Евгений Гонтмахер. — Что оставили Медведеву как премьер-министру? Фактически Путин у нас сегодня одновременно является президентом и премьер-министром". А устойчивость такой системы вызывает большие вопросы.
Нефтедоллары перестали работать
Экономический анализ ситуации на конференции провел Михаил Делягин, директор Института проблем глобализации. Он уверен, что кризис до нас дойдет, но примерно через год. Однако государственная система, а точнее, модель развития, выстроенная государством, такова, что противостоять кризису оно сможет только за счет повышения нагрузки на население. "ВД" публикует некоторые его тезисы.
- Начиная с 2010 года рост цен на нефть не сопровождается экономическим ростом в России.
— Есть внешний кризис, и он будет усугубляться. Тяжелое инфекционное заболевание горчичниками не лечится. Будет следующая волна в Европе и в Китае. В мире изменился субъект глобального управления. Совсем недавно это было государство. А сегодня это глобальный бизнес. У нас есть человек-компас — Игорь Сечин. Его Путин направляет на самое главное для себя направление деятельности. Товарищ Сечин отправился в "Роснефть" договариваться с глобальным бизнесом о том, чтобы дальше у нашей правящей элиты все было хорошо.
— Сложился глобальный рынок, монополии на котором начали загнивать. Когда говорят, что глобальная депрессия приведет к войне, то это очень оптимистичный взгляд на вещи. Потому что, когда планировалась Вторая мировая война, было пять макроэкономических регионов, жестко обособленных друг от друга. После войны остались только два. Сейчас мир глобален, монополии будут загнивать безнаказанно. Хорошая новость в том, что ближайший год мы, скорее всего, просуществуем без впадения в депрессию.
— В сентябре 2011 года в Европе была неопределенность, что делать с Грецией: банкиры сели и подумали, а не обанкротить ли нам этих лентяев? Потом выяснилось, что банкротить себе дороже. Но пока они об этом думали, межбанковский кредит в Европе резко снизился, возникла нехватка ликвидности. И в сентябре начался авральный вывод капитала за пределы России, который продолжается до сих пор. А недавно мы увидели, как у нас на ровном месте упал рубль, потому что в Европе опять возник страх, а вместе с ним нехватка ликвидности. То есть мы предельно зависимы от внешних рынков.
Мнения экспертов
Лилия Шибанова,
исполнительный директор ассоциации "Голос":
28 февраля, за несколько дней до выборов, в Санкт-Петербурге принимается решение о создании избирательных участков "по месту временного пребывания избирателей". Где были эти участки? На крупных предприятиях — 19, на мелких — 14, на предприятиях ЖКХ — 10, а также в больнице, в торгово-развлекательном комплексе, в порту, на рынках и т. д. Итого 69 официально объявленных избирательных участков. На самом деле их было 74, потому что пять оказалось на кладбищах. Когда наблюдатели туда поехали и ничего не нашли, они вернулись в территориальную избирательную комиссию (ТИК) и сказали: "Там кладбище, нет участка". Председатель комиссии им ответила: "Я два раза сегодня с ними по телефону разговаривала". Нигде не были опубликованы ни номера, ни адреса участков-фантомов, ни состав избирательных комиссий. Каковы же там были результаты? На этих участках проголосовало 104 835 человек. Это больше, чем все проголосовавшие на дому, а там тоже была своя технология. 95,8% — за Путина.
Алексей Макаркин,
первый вице-президент Центра политических технологий:
Кандидат в губернаторы, способный стать реальной альтернативой кандидату от власти, в регионе появиться может даже при всех имеющихся фильтрах. Но при выполнении ряда условий. Такой кандидат должен быть общепризнанной фигурой. Тогда уже партии будут сами заинтересованы в нем, потому что это будет серьезный шанс на победу. Им будет больший смысл идти к нему, чтобы потом получать посты в администрации, чем заниматься безнадежным выдвижением собственных кандидатов. Это также возможно, если у всех партий плохие отношения с региональным руководством. Дополнительный плюс — если человек имеет еще и собственный финансовый ресурс.
Николай Петров,
председатель программы "Общество и регионы" Московского центра Карнеги:
Власть выступила в декабре прошлого года с идеей проведения политической реформы, но впоследствии выхолостила все законы. Это показывает, что она относится к политическим трансформациям не как к ей же самой жизненно необходимой модернизации, без которой система не выживет, а как к элементу политического торга с обществом, с протестантами.
Цифры
Акции протеста
27% - имеют для будущего России важное/существенное значение;
28% - принесли положительный результат, изменили к лучшему обстановку в стране.
Возможно ли в нынешнем году в России повторение экономического кризиса?
55% - да;
30% - нет.
Через год жизнь в России будет
19% - лучше;
17% - хуже.
Эти крайние значения ряда исследований в своем выступлении привел Алексей Левинсон, руководитель отдела Левада-центра.
2012ФедеральныеФедеральный уровень
